Жилой дом с пафосным именем «Патриарх» известен многим, и вполне заслуженно: в центре Москвы, в окружении множества интереснейших зданий он не потерялся и даже успел стать достопримечательностью, хотя ему всего-то немногим более 10 лет от роду. Но появление такой постройки просто не могло остаться незамеченным, тем более – на Патриарших прудах.
Первая реакция общественности (ну, это если общественность как таковая в нашей стране существует и даже способна реагировать на внешние раздражители) была в целом отрицательной. «Патриарх» провозгласили воплощением новорусского и новомосковского стиля, а его создателей упрекали в дурном вкусе.
Однако, присмотревшись к дому внимательней, некоторые люди поняли, что «Патриарх» – отнюдь не апофеоз лужковского стиля, а совсем наоборот – контрольный выстрел серебряной пулей. Ведь любую идею можно развить до такого предела, где она уже будет граничить с маразмом, после чего на ней можно поставить крест. То же самое и с архитектурным стилем – выставленный на посмешище, он утратит влияние, как бы ни симпатизировали ему «вышестоящие товарищи».
Пресловутый «лужковский стиль» архитекторам успел набить оскомину – недаром в профессиональной среде получил уничижительное прозвище «хрякострой», но объявить ему священную войну охотников не находилось. Собственно, и создатели «Патриарха» не пошли на конфронтацию, а просто дали волю сарказму, украсив свое творение чем душа пожелает. Над лепной эмблемой, над кругленькими балкончиками, над пилястрами и колоннами в небо упёрлась похожая на медузу башенка, а рядом нацелилась в зенит другая, явный парафраз на тему знаменитой башни Владимира Татлина!.. (В 1920-х годах замышлялся такой проект памятника Третьему интернационалу, не осуществлённый из соображений экономии, поскольку размерами башня должна была превзойти Эйфелеву в полтора раза.) Но и это было ещё не всё!
Здание, и без того перенасыщенное декором, архитекторы Сергей Ткаченко и Олег Дубровский решили украсить ещё и статуями, и в лице скульптора Владимира Курочкина обрели достойного соавтора. Курочкин сделал всё как бы на полном серьёзе – но именно эта серьёзность и вызывает у зрителя улыбку.
Дюжина статуй воплощает образ зодчего во всех его возможных ипостасях – от каменщика и каменотёса до архитектора и градостроителя. Причём каждый образ персонально узнаваем: здесь и сам Курочкин в роли ваятеля, и Ткаченко с чертежом в руках, и Дубровский с макетом дома-«яйца», не говоря уже о градостроителе, тогдашнем главном архитекторе Москвы Александре Кузьмине. Инвесторы не удостоились скульптурных портретов, но до чего же колоритной получилась символизирующая их пара, «Кнут и Пряник»! Ещё одна пара, «Диспут», смотрится как финальная точка композиции: жестикулирующие мужчины в античных тогах, но один из них – с портфелем подмышкой.
Очень жаль, что снизу разглядеть скульптуры трудновато, особенно лица…
