18 (28) марта 1584 умер Иван IV Васильевич, прозванный Грозным. Как отмечает Википедия (пока ещё не запрещённая в Российской Федерации), «формально Иван IV правил дольше любого из когда-либо стоявших во главе Российского государства правителей – 50 лет и 105 дней».

Даже тому, чьи показатели не дотягивают и до половины этого рекорда, не помешает помнить, что всё хорошее когда-нибудь заканчивается.

Хотя цитировать самого себя нескромно, да и вообще дурной тон, – всё же позволю себе это маленькое удовольствие. Хотя бы для того, чтобы не погрязнуть в безупречности. ))

Говорили, что некий чернокнижник предсказал Ивану год смерти и даже день – 18 марта. За такую новость казнить его государь не стал, но приказал бросить в темницу. А зимой, словно кара за всё, настигла царя ужасная хворь: гниение внутри, опухоль снаружи. Отвратительный запах исходил от больного, и никому не удавалось исцелить его – ни лекарям, ни знахаркам.

Страдающий духом и телом царь то призывал колдунов, то истово молился и раздавал обильные милостыни монастырям, дабы и они молились во здравие, приказывал кормить нищих и выпускать пленных. Изредка наступало улучшение, но в целом становилось хуже: тело покрылось волдырями и язвами, а запах сделался невыносимым. Однако же ум оставался ясным, а память никогда не подводила царя, и в предсказанный чернокнижником день Иван повелел доставить узника к нему. Того привели, когда после баньки Иван восседал на ложе, одетый в свежее бельё и расшитый халат. Пребывая в хорошем настроении, царь поинтересовался у прорицателя, по-прежнему ли тот уверен в названной им дате. Чернокнижник резонно заметил, что день ещё не прошёл.

Нахмурившись, царь велел его увести, а сам пожелал сыграть в шахматы, до которых был большой охотник. Подали тавлею – доску, инкрустированную слоновой костью и чёрным деревом. Царь начал привычно расставлять фигуры; неожиданно задумался, забыв, на какой клетке должен стоять король; и вдруг упал, не издав ни звука – только зацокали пешки, рассыпавшиеся по полу.

Поднялся шум и крик. Царя подняли и усадили на постель, он был без памяти. Кто-то побежал за лекарями, другие за митрополитом. Врачи ничем помочь не смогли, да и священник совершил обряд пострижения в монахи над телом уже почти бездыханным. Вскоре над Москвой поплыл колокольный звон, означавший, что душа покинула тело грозного царя и отправилась туда, где ей воздастся по заслугам.